Важная часть изучения инстинктивного центра связана с сексом. Эта функция, встроенная так глубоко в весь механизм жизни, описывается некоторыми исследователями как самостоятельный центр. Если угодно, можно говорить о ней как о независимом сексуальном центре, или „сексуальном уме“, который находится главным образом в гипоталамусе, но со многими кортикальными и субкортикальными ответвлениями и гормональным механизмом обратной связи к гипофизу и половым железам. Или же мы можем представить себе сексуальную функцию как часть инстинктивного центра, в котором она, по крайней мере у человека, не работает уже исключительно инстинктивно, но контролируется „высшим разумом“ и ограждена всеми видами искусственных табу.

Такое вмешательство головного мозга в сексуальную функцию существует только у человека, являясь, как неустанно проповедовал Фрейд, причиной многих душевных болезней. Это кажется характерным для всего животного вида „человек“, что он не способен принимать свою сексуальную функцию так же некритично, как он принимает свою потребность в пище или воздухе. Как интеллектуальный, так и эмоциональный центры вмешиваются в эту функцию, и последствия этого вмешательства в некоторых случаях катастрофичны. На самом деле, некоторые из самых чудовищных картин из истории этого „запятнанного кровью человекообразного“ (как истерия охоты на ведьм XVI-XVII веков) были прямым следствием вмешательства этих центров в сексуальную функцию.

Изучающий творческую психологию, воспитанный в культуре, склонной запирать секс в черный ящик и прятать его под кровать, скорее всего столкнется с трудностями в начале изучения этой функции. Его замешательство, возможно, будет еще усилено влиянием различных непогрешимых авторитетов, особенно со стороны иудео-христианского культа вины, утверждающих, что безбрачие является необходимым условием для “высшей жизни“ и воздержание — одной из высших добродетелей. Этот взгляд свойствен не только христианской традиции, он встречается и в буддийском и индуистском учениях.

На самом деле не существует никаких доказательств того, что воздержание от сексуального опыта повышает способность человека достичь четвертого или пятого состояний сознания. Напротив, существует много признаков справедливости обратного. „Борьба с плотью“, которая отнимала так много сил у отшельников, монахов и „святых“, во многих случаях давала в итоге лишь калек и невротиков, либо одержимых бесом психопатов, чье вытесненное влечение, переоформившись в жестокость и религиозную нетерпимость, побуждало их проецировать свои собственные извращенные фантазии в умы других людей, которых они потом сжигали заживо за такие умопомрачительные преступления, как половые отношения с дьяволом. Признай эти люди свой эрос вместо того, чтобы отрекаться от него, они были бы здоровее, счастливее, социально гибче, и богаче истинной добродетелью и любовью к ближним.

Христианская традиция долгое время пыталась упаковать любовь в два разных ящика — один с надписью „святая“, другой — „мирская“. На это нет никаких биологических оснований. Сексуальная функция может служить средством достижения высших состояний сознания — это факт, хорошо известный в древнем мире, в котором оргиастические ритуалы не были еще преданы анафеме. Такой опыт, однако, возможен лишь тогда, когда сексуальная функция специально приучена к функционированию без вмешательства интеллектуального центра. В нашей же культуре секс всё больше становится умственной деятельностью. Мы думаем о нем, пишем о нем, говорим о нем, холодные сексологи составляют о нем статистики, и в итоге весь сексуальный механизм пронизывается вербализмами. Всё это, плюс остатки стыда и комплекса вины, еще преследующие нас подобно призракам, несмотря на относительную свободу нравов, делает сексуальный опыт недосягаемым для очень многих. Люди просто не способны оставить свой сексуальный центр в покое и отдаться потоку непосредственного эротического становления, этой огромной древней силе, в сущности своей благотворной.

Когда сексуальный центр предоставлен самому себе, можно очень многому у него научиться. Он мудр, глубок, древен и очень могуществен. Он может работать на самых разных уровнях сознания. Во втором состоянии сознания, в пространстве снов, он может вызвать переживание всего полового акта, наколдовать любого партнера и, по крайней мере у мужчины, вызвать эрекцию и оргазм. Его действие в третьем состоянии сознания простирается от недолгого расслабления до глубокого переживания, полного понимания и оргиальной силы, способной даже самое подавленное и дисгармоничное существо, пусть на короткий миг, приобщить к этой бессловесной мудрости и древней магии. Работая в четвертом состоянии сознания, он приводит мужчину или женщину в непосредственный контакт с той огромной порождающей силой, которая присутствует везде в природе и которой когда-то поклонялись в лице Эроса и Афродиты. В этом состоянии секс может открыть мужчине и женщине энергетические тайны их тела, которые иначе узнать почти невозможно.

На некоторые из этих тайн намекают различные „тантры“, в которых описывается применение „майтуны“. В правительственных учреждениях времен британского „раджа эти практики считались чем-то в высшей степени грубым, и везде распространялся взгляд, что в общем вся „тантра“ — это что-то непристойное и полностью безбожное. В действительности всякая болтовня о морали в этом случае бессмысленна. Существует аспект физиологической йоги, в котором для пробуждения определенных сил в теле используется сексуальная энергия. Эта практика не имеет в самой себе ничего опасного, но она содержит овладение нервными путями, которые, как у женщин, так и у мужчин, связаны с вызыванием оргазма. Достижение этого мастерства требует специальной работы над сексуальным сознанием, сознательного управления процессами, которые обычно полностью автономны. Намеренно привнесенное сознание улавливает и усиливает нужные сигналы из глубины организма. Практикующий приходит в контакт с глубокими биологическими уровнями своего существа, а также существа своей партнерши, своей „шакти“, женского элемента. То, что он при этом узнает, лежит за пределами слов. Описать это он не в силах. Пытаясь это сделать, он только портит себе сам опыт. Символы интеллектуального центра никогда не смогут выразить суть дионисийского переживания.